|
Творческое содружество русских композиторов, возникшее на рубеже 50—60-х гг. XIX в., в период общественно-демократического подъема в России и расцвета русской культуры, известно также под названием Балакиревский кружок, или Новая русская музыкальная школа. Название “Могучая кучка” дал кружку В. В. Стасов. Кружок складывался в течение нескольких лет (1856—1862) вокруг М.А. Балакирева при активном участии Стасова.
Раньше других (1856) сблизился с Балакиревым военный инженер по профессии, композитор и музыкальный критик Ц.А. Кюи. Зимой 1857 г. к ним присоединился офицер Преображенского полка М.П. Мусоргский, а в ноябре 1861 г. — 17-летний выпускник Морского офицерского корпуса Н. А. Римский- Корсаков. Поздней осенью 1862 г. в доме профессора С. П. Боткина состоялось знакомство Балакирева с молодым адъюнкт-профессором Медико-хирургической академии А. П. Бородиным. С осени 1865 г. после возвращения Римского- Корсакова из кругосветного плавания собрания кружка стали проходить в полном составе.
Общепризнанным главой “Могучей кучки” стал Балакирев. На это ему давал право огромный талант, творческая смелость, внутренняя сила и убежденность в отстаивании национально-самобытных путей развития русской музыки.
Он, по словам Стасова, приехал в Петербург “целым молодым профессором... русской национальной музыки”. На собраниях “Могучей кучки” много внимания уделялось изучению лучших произведений классического наследия и современной музыки. Играли произведения Р. Шумана, Ф. Листа и Г. Берлиоза, но чаще Ф. Шопена и М. И. Глинки. Высоко ценили композиторы- “кучкисты” творчество Л. Бетховена, которого они считали родоначальником всей новой музыки.
Балакиревский кружок являлся для молодых музыкантов не только школой профессионального мастерства. Здесь складывались их общественно- эстетические взгляды. На встречах читали произведения мировой классической литературы, обсуждали политические, исторические события, изучали статьи В. Г. Белинского, Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова, А. И. Герцена. Идеологом кружка был Стасов, его влияние на мировоззрение “кучкистов” было огромно. Нередко он подсказывал балакиревцам замыслы будущих произведений: предложил Бородину написать оперу по “Слову о полку Игореве”, подал Мусоргскому мысль о “Хованщине”. Стасов посвятил деятелям “Могучей кучки” ряд статей, создал монографии о Мусоргском, Бородине, Римском-Корсакове, Кюи; в работах “Наша музыка за последние 25 лет”, “Искусство XIX века” большое внимание уделил деятельности “Могучей кучки”.
“Могучая кучка” не была замкнутым кружком, ее связи с художественной жизнью всегда отличались многосторонностью. Среди единомышленников и друзей балакиревцев — А. С. Даргомыжский, сестра Глинки Л. И. Шестакова, сестры А. Н. и Н. Н. Пургольд. С участием сестер в их доме состоялось исполнение “Каменного гостя” Даргомыжского, “Бориса Годунова” Мусоргского, “Псковитянки” Римского-Корсакова.
Со второй половины 60-х гг. деятельность “Могучей кучки” приняла широкий общественный размах. Этому способствовали растущие масштабы деятельности самого Балакирева. В 1862 г. он совместно с Г. Я. Ломакиным организовал Бесплатную музыкальную школу, дирижировал симфоническими концертами Русского музыкального общества, в которых исполнялась музыка его товарищей по кружку.
В это время крепнут связи “Могучей кучки” с московскими музыкантами — П. И. Чайковским, Н. Г. Рубинштейном и другими. Отношения, связывавшие балакиревцев с деятелями музыкальной культуры были подчас очень сложными. Они, например, недооценивали положительную роль созданной в 1862 г. консерватории, видя в ней рассадник “академизма” и “немецкого влияния”. Со временем противоречия сглаживались, но даже и на первых порах они не были
|
